В бурлаки крестьянина и посадского человека гнал голод. Старая пословица говорила с горькой насмешкой: «Нечем платить долгу — ступай на Волгу: либо в разбойники, либо в бурлаки». Из 20 тысяч бурлаков, работавших в 1857 году в Костромской губернии, 15 тысяч нанималось в Юрьевецком уезде. Особенно много их было из самого Юрьевца и древней Юмохонской — волости по нагорному берегу в округе села Ёлнать. Еще и теперь можно услышать рассказы стариков, как в детстве они играли вместо кубиков колодочками, которые бурлаки подкладывали себе на плечи под бечеву, чтобы не врезалась в тело.
В своей картине «Волга под Юрьевцем», написанной в 1871 году, великий русский художник А. К. Саврасов изобразил бурлаков, тянущих бечевой большую баржу. Цепочка согнувшихся в лямках людей была как бы неотъемлемой деталью юрьевецкого пейзажа. Бечевник, старинная бурлацкая тропа, шел по берегу Волги вдоль всего города. В его нижнем конце находилась бурлацкая стоянка, а в нескольких верстах выше от Юрьевца, на Жареном бугре, совершался бурлацкий обряд первой путины.
…Уже видна под косогором юрьевецкая стоянка. Живее стали двигаться обутые в разбитые лапти ноги бурлаков. Тяжела баржа. Но в ожидании близкого отдыха поднатужились, наклонясь вперед так, что руками едва земли не достают. «Шишка» ватаги, подбадривая артель, затягивает:
Наша лодка идет,
Подается вперед!
Все дружно подхватывают:
Ой раз, ой два,
Еще разик, еще раз!
Высоко над берегом взмыла, зачастила озорная бурлацкая припевка:
Город, город Городец.
В нем народ молодец!
Где горшками нагрузиться?
— В Василевой слободе!
Где телятами довольно?
— Там, где Пучеж-городок!
Город Юрьевец-Повольский —
Постройкою взял!
Вдруг их голоса заглушил резкий гудок. Бешено дымя, обогнало их небольшое суденышко, легко таща на буксире две огромные баржи. Ошарашенно смотрят ему вслед бурлаки. А «шишка» одной рукой показывает товарищам на невиданное чудо, а другой скребет в затылке. Так изобразил появление первого парового двигателя в волжском судоходстве художник В. Пчелин на своей картине «Первый пароход на Волге», которая висит в речном музее Горьковского института инженеров водного транспорта.
Первые опыты пароходства на Волге относятся к 20-м годам XIX века. Свою первую рабочую навигацию паровой буксир «Волга» начал в 1843 году. Но еще долго в бесчеловечной погоне капиталистов за прибылью продолжает использоваться дешевая человеческая тяга. С ростом парового флота бурлаки не расстались с Волгой — уходили в матросы, лоцманы, нанимались грузчиками на пристанях.
Очень развит был здесь и судовой промысел: юрьевчане исстари занимались строительством деревянных судов. Длинный список населенных пунктов, жители которых были в этом ремесле искусны, открывают Юрьевец и Пучеж, а деревням «несть числа»: на левом берегу — вся Унжа, а на правом — Орехово, Облезово, Новленское, Голодаиха, Красная Гора, Подсосняжное, Черная Потапиха, Жарки, Высокие Поля, Порохово и многие другие.
Бригада юрьевецких плотников на фоне строящейся деревянной баржи 1937 г.
Большой знаток Волги А. А. Клыков пишет: «В старые годы постройку деревянных судовых корпусов начали жители города Юрьевца, расположенного при впадении реки Унжи в Волгу. От них это занятие переняли жители соседних сел по нижнему течению Волги. Так, вплоть до Нижнего Новгорода, теперь города Горького, население этих сел и городков занималось постройкой судов. Катунки, Городец, село Копосово, куда даже каспийские рыболовы приезжали заказывать мореходные суда, Балахна и знаменитое Сормово — все это были „гнезда“ строителей речного, а иногда и морского флота».
В юрьевецкой округе производилось в год до сотни разнообразных деревянных судов: беляны и расшивы, дощаники и каюки, кладнушки и завозни. Все это двигалось самоплавом, бечевой, под парусами, на веслах, завозом, то есть подтягиванием к якорю, а то и посредством шестов.
Для волгарей характерно особое отношение к судам. На пристани всегда было людно. Юрьевчане приходили встречать каждый пароход, а отдельные энтузиасты умудрялись не пропускать даже ночные «самолетские» рейсы. Модели судов мастерили на досуге и взрослые, и дети. Писатель П. И. Мельников-Печерский, родом нижегородец, отмечал, что в тех местах по Волге, где занимались судостроением, были на домах или воротах «для красы поставлены» маленькие расшивы, а позднее пароходы. Такая традиция существовала и в Юрьевце, где и по сей день фронтоны некоторых старинных домов украшают модели судов.
В 1849 году под Нижним Новгородом был построен Сормовский завод. Первый выпущенный им пароход с металлическим корпусом вышел в рейс под названием «Переворот», но оно не понравилось царю и было заменено на «Ориноко». Однако железные суда действительно совершили переворот в волжском судоходстве. Русские первыми в мире создали многие типы судов: палубные суда, танкеры, теплоходы, дизель-электроходы, суда на подводных крыльях, ледоколы, включая атомные.
С развитием капитализма во второй половине XIX века в России возникает множество пароходных компаний, большая часть из которых, впрочем, исчезла, не выдержав жестокой конкуренции. В Юрьевце находились пристани целого ряда фирм товаропассажирского движения по Волге и ее притокам: «Самолет», «Кавказ и Меркурий», пароходства М. К. Кашиной, «Братья Каменские», «Зевеке», «Русь» и другие. Существовало и свое местное Волго-Унженское пароходство, главным заправилой которого был макарьевский судовладелец Ф. Е. Крепиш. Частной собственностью этого оборотистого и предприимчивого дельца была целая флотилия: двухпалубные пассажирские пароходы «Мантурово» и «Малоугоры», однопалубные буксирно-пассажирские «Шомохта», «Кема» и грузовые буксиры «Ухтубуж», «Вига» и «Лес». Менее значительными капиталами владели унженские судопромышленники Лапшин, Немков, братья Лапшины. Суда были и у юрьевецких купцов Кочергина, Гурычева, Рябинина, Покровского.
Честолюбивым хозяевам и хозяйчикам мало было того, что на них работала целая армия капитанов, механиков, лоцманов и речных пролетариев — матросов, кочегаров, крючников (грузчиков). Им хотелось еще непременно увековечить свои имена в названиях пароходов. На бортах аршинными буквами красовались фамилии людей, единственным достоинством которых был толстый кошелек. Волжские воды бороздили «Братья Смирновы», «Лапшин», «Кочергин», «Рябинин». А пароходчица Кашина умудрилась дать пароходам имена своих близких и дальних родственников: «Мария», «Харитина», «Анна», «Михаил», «Матвей», вплоть до горничной, именем которой был назван пароход «Верочка». Возглавлял эту «семейную» флотилию пароход «Кашин». Ходили по Волге также суда под названиями «Купец», «Фабрикант», «Мукомол», «Слуга покорный». Пароходное общество «Кавказ и Меркурий», имевшее привилегии от царского правительства, присвоило судам названия «Император Александр III», «Царевич Николай», «Великая княжна Ксения» и другие.
После Октябрьской революции с национализацией флота старые пароходы были переименованы. Оставлялись только названия рек и городов, имена писателей, деятелей истории и культуры, заслуживших народную любовь и уважение. В названиях волжских судов, построенных в советское время, нашла отражение социалистическая эпоха, увековечена память о славных сынах и дочерях нашей великой Родины.
«Юрьевец», стр.32-35, Лариса Полякова, 1984 г.